|
Главная » 2011 » Сентябрь » 26 » Грубая пища гражданственности
12:03 Грубая пища гражданственности |
К связанному по рукам и ногам обращаются с вопросом: какие меры посоветует он сам, чтобы излечить его от болезни?
Чеченская власть "переворачивалась" не раз, начиная с 1991 года. "Независимых ичкерийцев" с регулярностью сменяли команды ставленников Москвы; к нынешнему времени полный цикл успел повториться дважды. Общим у столь разных политиков, как бывший первый секретарь обкома Доку Завгаев и бывший полевой командир Ахмад Кадыров, генерал Советской армии Джохар Дудаев и полковник Аслан Масхадов, было одно. Никто из них не смог и на день соответствовать классической формуле "контроля над всей территорией"; не справляется, как известно, и вся группировка федеральных войск.
Когда этот номер журнала выйдет из печати, в Чечне подойдет к финалу очередная попытка ввести ситуацию в рамки легитимности - референдум по местной конституции. Наблюдатели заранее сошлись во мнении, что итоги мероприятия окажутся "такими, как нужно". Противники референдума как в России, так и на международной арене, где их лигу возглавляет лорд Джадд из ПАСЕ, приводят в обоснование своей позиции целый ряд доводов, от частных (содержание конституции мало знакомо жителям республики) до самых принципиальных - негоже проводить плебисцит, по определению подразумевающий некую степень гражданского мира, в стране, где длится война. Кроме того, единственным вопросом, по-настоящему важным для местного населения, мог бы стать вопрос о реальном статусе Чечни.
Впрочем, что касается самого текста предлагаемой конституции, тот же Фрэнк Джадд, прочитав его, отозвался вполне одобрительно. Если же вспомнить обстоятельства принятия ныне действующего Основного закона Российской Федерации - по общему признанию, столь же "правильного", - нетрудно обнаружить, что и они были куда как далеки от идеальных. Точно так же большинство россиян, мягко говоря, слабо ориентировалось в подробностях конституционных статей (как и бывает, наверное, во всех подобных случаях). Большой войны, правда, не произошло, но с гражданским согласием на руинах верховной парламентской структуры тоже было худо. Тем не менее если какие-то положения этой конституции сегодня и не заработали в полную силу, то совсем не по вине указанных обстоятельств. Здесь главная проблема, как представляется, в другом: что вообще может дать Чеченской Республике официальное принятие писаной конституции? Дело не только в том, что Чечня на неопределенно долгий срок обречена оставаться театром боевых действий и жить по законам военного времени. Среди противников политической легитимации под орудийным прицелом есть немалая группа людей - в основном это сами вайнахи, - которые утверждают, когда с известной долей осторожности, а когда и прямо "в лоб", что так называемые современные структуры государственного управления в принципе неприемлемы для чеченцев из-за их традиционного образа жизни. Характерный и далеко не самый экстремистский пример такого подхода в дни второй войны - статьи публициста Исы Тасуева. В одной из последних он писал о "чеченской военной машине", которая является как бы самозаводящейся; в народном ополчении участвуют все мужчины, способные носить оружие, на время боевых действий избираются военные вожди, но права заключать мир от своего имени они не имеют: это право дано исключительно совету старейшин. Именно этого ключевого фактора, по словам Исы Тасуева, не учитывали завоеватели из России ни в XIX веке, ни во всех последующих войнах, потому-то "машина" постоянно подогревается и никак не может сбросить обороты.
Объяснение, безусловно, в чем-то точное. Но и оно вызывает целый набор сомнений. Аслан Масхадов имел, несомненно, лучшие возможности для контактов со старейшинами, нежели российские власти, однако это не спасло республику от внутренних раздоров, перешедших в полный хаос. И если родственные ингуши - народ со столь же необычной историей, наряду с чеченцами единственный на всем Кавказе "просквозивший мимо" местного феодализма, - в целом благополучно включились в систему федерального государства; если далее чеченские общины в странах Ближнего Востока без особых конфликтов подчиняются писаным кодексам своих государств, оставляя свое обычное право для разрешения сугубо внутренних вопросов, то стоит ли терять головы в борьбе за подобную "уникальность" для постсоветских чеченцев? В таком случае, пожалуй, пришлось бы признать "чисто внутренними" любые действия и проблемы их народа в рамках российского государства. Или же, что по-своему тоже логично, отпустить этот народ на все четыре стороны.
Ближе к сути вещей был, думается, тот безвестный глава администрации одного из чеченских поселков, что года три назад сказал журналисту совсем простые слова: "Я подчиняюсь только своим, больше никому. Ни Моздоку, ни Москве, ни Масхадову. Мнение сельчан мне дороже всего: когда я умру, они придут на мои похороны, а ни Кошмана, ни Масхадова, ни Путина там не будет".
Именно по такой "конституции" и жили здесь от века.
Однако история сохранила и свидетельства эффективной администрации в Чечне. На исходе 1850-х годов, когда еще не закончилась война с Шамилем, "начальником чеченского народа" был назначен полковник, впоследствии генерал-майор Беллик. От него осталась книга приказов по вверенной ему области, которая читается сейчас как поэма. Ходил ли генерал на похороны к чеченцам, неизвестно, но был он строгим и справедливым начальником. Отлично знал Коран и шариатские законы и толковал их в своих приказах, когда нужно было отвести подданных от мятежей.
"Вы одарены хорошим здоровьем и умом, земля у вас богата, нужен только ваш труд... Если вы, Наибы, Старейшины и Старики, в деле этом будете мне помогать, то вы скоро увидите ваш народ счастливым и богатым", - писал Беллик в одном из последних обращений незадолго до перевода к новому месту службы. Которого, естественно, он оспаривать не стремился, в отличие от своего нынешнего коллеги Геннадия Трошева.
А пожалеть об этом, возможно, стоило бы. Ибо в наступившую следом эпоху историк из Владикавказа Георгий Ткачев так комментировал ситуацию: "Что представляет у нас сейчас эта грозная сила (администрация. - М. Г.)? Может ли она взмахнуть дланью, как Беллик, с силой и властью?.. Он был только полковник, но сколько в его гордых словах престижа власти! "Я всегда исполняю то, что говорю... я всегда держу мои обещания!" Как должно было действовать это на умы младенцев!.. И этого не умевшего владеть собой младенца взяли сразу и выбросили на улицу, и дали грубую пищу "культурной гражданственности"... Что, как не грубую насмешку над бессилием чеченского народа, могут представлять эти последние шумливые съезды, где к связанному по рукам и ногам народу правители обращались с вопросом: какие бы меры посоветовал он сам, чтобы излечить его от болезни".
Написано в 1911 году. Но если что с тех пор менялось в пространстве "культурной гражданственности" меж Чечней и Россией, то далеко не к лучшему.
|
|
Просмотров: 513 |
Добавил: nsvet
| Рейтинг: 0.0/0 |
|
|
| » Статистика |
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0
|
|
